Иваново, не помнящее родства

Если про «горнозаводскую цивилизацию» благодаря творчеству Алексея Иванова слышали многие (а если вы еще не слышали, читайте интервью с писателем), то о существовании «равниннофабричной цивилизации» в центре европейской части страны вы наверняка сейчас узнаете впервые. Как и про «Русский Манчестер». Потому что первая ассоциация в голове у каждого, кто слышит название Иваново, – город невест, а никакой не Манчестер.

Но есть человек, который открыл эту самую новую цивилизацию. Знакомьтесь: Михаил Тимофеев, профессор Ивановского государственного университета, руководитель научно-образовательного центра «Городские и региональные исследования», главный редактор журнала «Labyrinth. Теории и практики культуры», и прочее, прочее. И – автор книги «Равниннофабричная цивилизация», которая пока находится в работе.

Существование в центре европейской части России равнинного аналога горнозаводской цивилизации для многих совершенно не очевидно. Так что имеет смысл объяснить, что в междуречье Волги и Оки от Серпухова и Твери на западе до Вязников и Юрьевца на востоке в течение трех веков формировалась особая текстильная цивилизация, неоспоримой столицей которой до настоящего времени воспринимается город Иваново, с 1864 года именуемый «русским Манчестером».

Михаил Тимофеев профессор Ивановского государственного университета

– Михаил Юрьевич, вы давно занимаетесь ребрендингом территории, делаете попытки в постиндустриальном веке превратить Иваново в город, где интересно было бы побывать туристу, в том числе иностранному. Объясните, чем может привлечь равниннофабричная цивилизация?

– Что осталось от мощной текстильной цивилизации, расположенной в самом центре России? Прежде всего, фабричные корпуса и ранние мануфактурные производства, которые создавались на протяжении более чем двух столетий. На некоторых из них продолжают выпускать текстильную продукцию. Часть бывших фабрик перепрофилировали в лофты, офисные и торговые центры, текстильные ярмарки. Многие пребывают ныне в запустении. Часть архитектурного наследия составляют усадьбы, дачи и особняки «текстильных королей». А еще это разнообразная инфраструктура, включающая рабочие казармы и поселки, больницы и клубы, ясли и школы.

Иногда даже в запущенном состоянии они вызывают сильные эстетические переживания. Индустриальные ландшафты центра России имеют свою специфику, отличную от центров металлургии, угле- и нефтедобычи. Технологические особенности производства предполагали их размещение в непосредственной близости от водоемов – рек, озер – и строительство прудов. Архитекторы нередко стремились расположить фабричные корпуса таким образом, чтобы они эффектно смотрелись с воды. Особенно в этом смысле повезло зданиям в краснокирпичном стиле, возведенным на берегах Волги или Клязьмы. Но отражающийся в пруду портик бетонного корпуса ткацкого производства в городе Вичуге или ансамбль фабрики в городе Юже, смотрящий в озеро Вазаль, им нисколько не уступают.

Разумеется, равниннофабричная цивилизация – это не только фабрики. Многое о вкусах разных поколений фабрикантов могут рассказать их приватные владения. Нередко они возводились по соседству с фабричными корпусами, так что семья владельца могла днем и ночью слышать шум работающих механизмов, а просыпалась по гудку собственной фабрики.

– Делаются ли попытки это наследие сохранить, чтобы оно служило людям в новом качестве?

– Собирая материал для книги «Равниннофабричная цивилизация», я объездил всю Ивановскую область. Особо сильное впечатление на меня произвела одиноко стоящая в чистом поле фабричная труба около села Воскресенского. Понятно, что и фабрики, от которых остались только стены, уже не восстановить. Огромные прядильные и ткацкие цеха пустуют и разрушаются не только в малых депрессивных городах. В Иванове сейчас из более десяти крупных производств советского времени работают только три отделочные фабрики. Заброшенные корпуса бывшей Большой ивановской мануфактуры (БИМ) хорошо видны с площади Пушкина и одного из главных проспектов города.

Около года назад по инициативе губернатора области прошли закрытые слушания о ревитализации примыкающей к центру города старой промышленной зоны, где кроме БИМ расположены еще три фабрики. Две из них в последнее время успешно обновляются и уже стали похожи на московские Даниловскую мануфактуру или Голутвинскую слободу. Появилось понимание, что возможна альтернатива созданию торговых и офисных центров.

Устройство культурного центра, совмещающего музейно-выставочную и образовательно-просветительскую функции, напрашивается давно. Музей ивановского ситца был создан еще в 1987 году, а затем частично «уплотнен» коллекцией Вячеслава Зайцева. Но большая часть тканей никогда не экспонировались. А техническая сторона производства не может быть представлена публике из-за ограниченности места.

– Надежда на сохранение знаменитых в свое время мануфактур все же остается? И на то, что они станут объектами, интересными для туристов?

– Разговоры о развитии индустриального туризма на базе действующих и заброшенных текстильных производств идут давно, а результаты не движутся дальше презентационных акций или деятельности энтузиастов, как это происходит в рамках проекта «Подмосковный Манчестер» в Ногинске. Не создана модель работы с фабричным наследием, нет стратегии. Но самое страшное, что многие не понимают ценность текстильного наследия. Прежде всего, те, от кого зависит его сохранность: владельцы фабрик, сдающие в металлолом станки и чугунные лестницы, выбрасывающие на помойку архивы и образцы тканей, не допускающие на свои территории представителей организаций, которые занимаются охраной памятников истории и культуры.

Способов работы с наследием достаточно много. Один из них реализует культурный центр TEXTIL на Ярославской большой мануфактуре. Сохранились музеи на ряде фабрик. Некоторые из них не стыдно показать туристам.

Но практически идеальной моделью работы с текстильным прошлым и настоящим я считаю Центральный музей текстильной промышленности в Лодзи, занимающий всю «Белую фабрику» Людвига Гейера (здание предприятия, в отличие от других городских построек XIX века, было полностью оштукатурено, за что и получило такое название. – Прим. ред.). Это огромное пространство, плотно насыщенное разного рода артефактами индустриальной истории, но в то же время предназначенное для демонстрации художественных экспериментов с использованием волокон льна, хлопка, шерсти. Музей существует с 1972 года, а с 1975-го на его базе проводится Международная триеннале художественного текстиля. Сейчас это одна из наиболее престижных выставок, посвященных текстильному искусству, собирающая участников со всего мира.

Несмотря на рост количества разного рода выставочных проектов в сфере текстильного дизайна и моды, ни в Москве, ни в Иванове нет ничего, что могло бы стать конкурентом Лодзи. Распыленная по нескольким областям равниннофабричная цивилизация проиграла «Земле обетованной» (так польский писатель Владислав Реймонт назвал в одноименном романе промышленную Лодзь. – Прим. ред.), сконцентрированной в одном городе.